ГЛАВА 4.

"Хорошо быть кисою
Хорошо собакою "

Народная песня.

Стихийное бедствие, впоследствии названное феновской болезнью, обрушилось на факультет естественных наук внезапно, как гром среди ясного неба. Сначала никто ничего не понял. 13 сентября 1969 года был обыкновенным, немного хмурым осенним днём. Было тепло, ветер медленно тащил по небу куски рваных сизых облаков, доносил запахи трав, леса и осенних листьев. Ничто не предвещало беды, тихо шумели травы и ветви, лес вокруг лагеря был спокоен и тих.

Но это спокойствие было обманчивым - уже полз по лагерю гнусный слух, распущенный физиками, будто после обеда ФЕН до поля не дошёл и до сих пор большая его часть находится в окрестных лесах. Отчасти это было правдой - страшная болезнь уже вступала в свои права. Математики повесили возле столовой объявление, в котором сообщалось, что для химиков вводится новый распорядок принятия пищи: завтрак по понедельникам, обед по средам и ужин по нечётным пятницам каждого месяца. Объявление это содрал лишённый чувства юмора подполковник Синицын. К этому времени в лагере царило заметное оживление. В спустившихся сумерках бесшумно мелькали тени. Изредка приоткрывалась дверь аристократического салона /так был вскоре назван туалет в восточной оконечности лагеря/ и в освещённом проёме появлялась фигура страдальца. Страдалец, обычно, некоторое время находился в раздумье, потом он медленно поворачивался и прикрывал за собой дверь. Некоторые аристократы так и провели в обществе друг друга всю ночь, ведя неторопливый светский разговор - к ним никто не заглядывал. Зато у западного салона не иссякала толпа паломников. Перед обитателями четвёртого корпуса, где жили все мужики, прежде всего встала проблема быстрой ночной экипировки. Проблема быстрой экипировки заключалася в том, что нужна была универсальная обувь, в которую каждый мог бы влезть в считанные секунды. Для этой цели мужики употребили резиновые сапоги 46 размера, принадлежавшие Мануйлову - в сапоги эти влезали любые ноги. Вторая проблема возникла уже потом, когда стало ясно, что дело принимает нешуточный оборот. Необходимо было как-то выделить особо отличившихся среди всех остальных смертных. Решена была эта проблема следующим образом: за каждый рейс в сашкиных сапогах страдающему присваивалось очередное звание /воинское/. Так прошла ночь. Но наступил день и ФЕН в полной составе /кроме аристократов/ появился в поле.

Спустились сумерки, в домиках лагеря зажглись огни, за ужином феновцы, посмотрев друг на друга, оглашали столовую взрывом смеха. А в четвёртом корпусе страдал на соломенном тюфяке Маршал авиации Головко Владимир. Так прошла ещё одна ночь.

А на следущее утро
На своём пути ломая
Загражденья и заборы
Мчались физики как лани
В лес суровый и дремучий
Математиков пугая,
Что таились в тёмной чаще
В след им химики смеялись.